В музее народного творчества состоялось открытие выставки «Наследники абашевских мастеров»
Абашевская игрушка существует на пензенской земле с середины XVIII века. Гончары села Абашево лепили из местной глины игрушки-свистульки, изображавшие то, что их создатели видели вокруг себя – коров, коз, баранов, собачек, коней, различных птиц.
Нашли в абашевской пластике своё отражение и Отечественная война 1812 года (именно с того времени ведёт свою родословную абашевский всадник-военный в кивере, почти вытеснивший своих старших собратьев – кавалериста екатерининской эпохи и совсем уж архаичного стрельца), и образы нарядных барынь, виденных деревенскими гончарами в городе, и отголоски древних языческих верований, воплотившиеся в образе чудо-оленя с рогами в форме «древа» или «солнца», и совсем уж экзотические львы, знакомые русским крестьянам по лубочным картинкам.
Для любителей и знатоков народного искусства абашевскую игрушку «открыл» коллекционер и искусствовед Николай Михайлович Церетелли, подробно описавший её в монографии «Русская крестьянская игрушка» (1933). С тех пор этот уникальный промысел не единожды был на грани исчезновения, но всякий раз возрождался, словно легендарный феникс из пепла, благодаря таланту самобытных сельских мастеров.
Сегодняшний день абашевской игрушки – это работы замечательных керамистов Владимира Александровича Ворожейкина, Екатерины Исаевны Аникеевой и её брата Павла Исаевича Краюшкина, Ивана Ивановича Кукушкина, Михаила Анатольевича Липаткина, Виталия Ивановича Бегаева. И, конечно же, это творчество абашевских школьников – будущих мастеров керамического ремесла, издавна передававшегося в селе из поколения в поколение.
Наши современники, опираясь на сложившиеся веками традиции промысла, не боятся придумывать и создавать новое. Источником вдохновения для них становятся то обломки старинных игрушек (по данным на 1861 год в Абашеве больше половины дворов были заняты гончарным промыслом, земля в селе буквально напичкана и фрагментами керамики, и целыми изделиями, простая весенняя вскопка огорода может обернуться археологическим открытием), то собственная неуёмная фантазия. И это не просто хорошо, это прекрасно, ведь художественному промыслу, как и живому организму, для полноценного существования нужно постоянное обновление (даже если новое – это хорошо забытое старое), иначе он обречён на медленное угасание.
Но абашевской игрушке такая участь в ближайшие десятилетия не грозит, её судьба в надёжных искусных руках настоящих народных мастеров, чьи деды и прадеды – «крестьяне по званию, но художники по призванию», создавали когда-то неповторимое народное искусство – воплощение души народа.
